Шпет Густав Густавович
Персоналия
ШПЕТ Густав Густавович (1879-1937) - российский психолог, философ, педагог, искусствовед. Ведущий представитель феноменологии, а впоследствии — гер меневтики в России. Профессор (1918).
Биография
В 1898 г. поступил учиться на физико-ма тематический фак-т ун-та Св. Владими ра в Киеве. В 1900 г. был исключен из ун та за участие в революционной деятель ности. После выхода из тюрьмы (1901) восстановился на историко-философ ский фак-т, где преподавал Г.И. Челпа- нов, принимал активное участие в рабо те его психологического семинара. Пос ле окончания ун-та (1905) преподавал в российских частных гимназиях. После переезда Челпанова в Москву Ш., по его приглашению, также перебрался в Мос кву (1907), где преподавал на Высших женских курсах, затем в ун-те Шанявско- го (1909), а с 1910 г. — в Московском ун те. В 1910—1913 гг. был командирован в Германию для углубленного изучения философии, посещал лекции Э. Гуссерля в Геттингене. Работал в библиотеках Па рижа, Берлина, Эдинбурга. После воз вращения в Россию подготовил и в 1916 г. защитил дис: «История как проблема ло гики» и был избран профессором женс ких курсов. С 1918 г. Ш. — профессор Московского ун-та (в 1921 г. отстранен от преподавания, также как Г.И. Челпанов и многие др. известные ученые, не при держивавшиеся марксистской ориента ции). В 1919—1920 гг. участвует в работе Московского лингвистического кружка Р.Я. Якобсона. В 1920 г. в МГУ он откры вает кабинет этнической психологии. В 1921 г. — избран д. чл. Российской госу дарственной академии художественных наук (ГАХН), где в 1923 г. возглавил фило софское отделение. С 1927 г. — вице-пре зидент Академии. После закрытия Акаде мии (1929) занимался переводами для из дательства «Academia», в частности перевел «Феноменологию духа» Г.В.Ф. Гегеля (издана в 1959). В 1932 г. по приглаше нию К.С. Станиславского становится проректором Академии высшего актер ского мастерства. В 1935 г. его арестовы вают по обвинению в контрреволюцион ной деятельности и после недолгого зак лючения высылают сначала в Енисейск, а потом в Томск, где он был арестован вторично и по приговору тройки НКВД в 1937 г. расстрелян. Реабилитирован по смертно (1956).
Научный вклад
В начальный период сво ей научной деятельности (время учебы и сотрудничества с Г.И. Челпановым) Ш. увлекался психологией, разделяя неокан тианские установки своего учителя, но довольно скоро осознал неприемлемость для себя этой методологической позиции и его научный выбор остановился на фе номенологии Э. Гуссерля. Однако уже в работе «Явление и смысл» (1914) обнару живались предпосылки его последующе го поворота к герменевтике и культурно- историческому анализу. Научные инте ресы Ш. были связаны как с собственно философскими проблемами познания и логики, так и с исследованием психоло гии «социального бытия». Этот подход предполагал анализ социально-истори ческих причин, обуславливающих разви- тие психики человека (в том числе его мышления и речи, его индивидуальных и национальных психических особенностей), а также исследование психологических ос нов культуры, особенно значимое для Ш. Он приходит к выводу, что исследование этих проблем может строиться на основе анализа языка. В принципе этот подход был не нов и предложен еще В. Гумбольдтом, А.А. Потебней, В. Вундтом. Однако Ш. вносит принципиально новые положе ния, рассматривая язык как один из важ нейших методов изучения личности че ловека, его эмоций и социального окру жения, его культуры. Преимущество языка перед логикой (также рассматрива емой им как метод познания) состоит в том, что язык не оставляет в стороне со циальные причины, бытие людей, как это происходит с логикой, а потому и расширяет рамки познания, давая воз можность понять не только внешнюю динамику, но и причины появления оп ределенных событий, действий людей. Одной из центральных проблем в психо логических исследованиях Ш. была про блема языка в его соотношении с мыш лением и, главным образом, самосозна нием субъекта. Развивая тенденции, заложенные А.А. Потебней, Ш. приходил к выводу о необходимости анализа внут ренней формы слова, так как именно она является тем главным механизмом, кото рый лежит в основе присвоения и интери- оризации культуры, т.е. в основе формиро вания сознания — как индивидуального, так и сознания народа. Исследование язы ка как одного из основных методов пони мания психологии социального бытия и является стержнем книги Ш. «Внутрен няя форма слова» (1927). Связывая затем понимание искусства с понятием внут ренней формы, Ш. подчеркивал, что внутренняя форма художественного про изведения является отражением при емов, методов, творческого пути худож ника. Она является источником знания, но знания субъективного, так как в нее вносятся жизненные идеалы, ценности Данного творца. Поэтому внутренняя форма передает не абстрактное знание, но мировоззрение творца, которое вызы вает соответствующие переживания у зрителей. Т.о. Ш. приходит к выводу, что сознание индивида носит культурно-ис торический характер, важнейшим эле ментом которого является слово, откры вающееся нам не только при восприятии предмета, но и, главным образом, при ус воении его в виде знака, интерпретация которого происходит индивидом в про цесс социального общения. В работе «Введение в этническую психологию» (1927) Ш. доказывает, что ее предмет рас крывается через расшифровку и интер претацию системы знаков, составляю щих содержание коллективного созна ния данной нации. Критикуя позицию В. Вундта, который полагал возможным исследовать психологию народа через изучение языка, мифов или религии, Ш. подчеркивал, что продукт культуры (на пример, язык или мифы) не являются сами по себе психологическими продук тами. Психологическая составляющая по является благодаря субъективной их ин терпретации. Отсюда, поскольку продук ты культуры (культурное) являют себя объективно, постольку предметом психо логии должно становиться субъективно осознаваемое или не осознаваемое вос приятие и отношение к этим предметам, в том числе эмоциональное переживание их значения. Подчеркивая роль эмоций, Ш. считает их важнейшим инструментом присвоения предметов культуры, кото рые, в свою очередь, выступают медиато рами процесса социализации человека и формирования его национального само сознания. Исследование того, как опре деленный исторический факт или на званное значение переживаются субъек том или этносом в данный конкретный момент помогает понять не только содер жание национального сознания, но и саму историческую ситуацию, складыва ющуюся в данный момент в обществе. Подход, разрабатываемый Ш., открывал возможность развития не только для эт нопсихологии, но и для социальной и индивидуальной психологии. Утверждая, что национальное самосознание являет- ся особым переживанием, в основе кото рого лежит «присвоение себе известных исторических и социальных событий и взаимоотношений и противопоставление их другим народам», Ш. подчеркивал его субъективность и изменчивость, объяс няющие как динамику развития самого народа, так и его отношения к другим эт носам. Фактически он одним из первых затронул проблему самоидентификации, причем опять-таки совершенно по-ново му сопоставив процессы национальной и индивидуальной идентификации. Ш. до казывал, что хотя национальная иденти фикация и не произвольна, но определя ется той культурой, в которой воспиты вался человек, языком и традициями, которые для него являются родными и близкими, однако не эти объективные связи, но субъективные переживания оп ределяют процесс отнесения себя к конк ретному этносу. И потому при возникно вении отверженности субъект может «пе ременить» свой народ, «войти в состав и дух другого народа», однако этот процесс требует длительного и упорного труда и времени, так как в том случае, если про исходит только внешнее усвоение нового языка, культуры или норм поведения, че ловек остается маргиналом, который отойдя от одного этноса не стал и чл. дру гого, потому что для полной идентифика ции себя с новым этносом необходимо эмоциональное принятие тех объектив ных элементов, которые составляют со держание национального самосознания. Эти идеи Ш. находят отражение в совре менных работах, рассматривающих этапы социализации людей, перехода из одной культуры, одного народа в другой. Ш. считал язык не только основой нацио нального самосознания, но и значимой образующей в развитии национальной науки. В книге «Очерк развития русской философии» (1922) он объясняет отстава ние отечественной психологии и филосо фии и тем, что при принятии христиан ства Россия, в отличие от Западной Евро пы, приняла христианскую культуру не на языке оригинала — латинском, но на болгарском. Принятие определенного языка во многом определило, по мнению Ш., исторический путь развития Рос сии, явилось причиной того «невегла- сия», низкого образовательного уровня, которое повлияло на уровень развития отечественной науки. Он писал о том, что «не природная тупость русского, не отсутствие живых творческих сил, а ис ключительно невежество не позволяло русскому духу углубить в себе до всеоб щего сознания европейскую философс кую рефлексию». Социальными, исто рическими факторами объяснял Ш. и особенности отечественной интеллиген ции, причем им было дано одно из самых блестящих описаний психологических причин образования феномена «русской интеллигенции». Несмотря на то, что Ш. не успел осуществить многие из своих научных замыслов, он явился заметной фигурой в отечественной психологии на чала XX века.
Библиография работ
Основные его сочинения: «Память в экспериментальной психоло гии», 1905; «Проблема причинности у Юма и Канта», 1907; «Сознание и его собственник», 1916; «История как про блема логики. Критические и методоло гические исследования», ч.1, 1916; «Гер меневтика и ее проблемы», 1918 (не опубликована); «Театр как искусство», 1922; «Введение в этническую психоло гию», вып. 1, 1927; «Внутренняя форма слова. Этюды и вариации на темы Гум больдта», 1927; и др. Часть его трудов из дана как «Сочинения», М., 1989.
Ссылки
Т.Д. Марцинковская . Шпет Густав Густавович // История психологии в лицах. Персоналии / Под. ред. Л.А. Карпенко // Психологический лексикон. Энциклопедический словарь в шести томах / Ред.-сост. Л.А. Карпенко. Под общ. ред. А.В. Петровского. — М: ПЕР СЭ, 2005. - С. 538-540
